Сегодня 30 октября. День политзаключенного.

В официальном календаре такого дня нет. В официальном календаре 30 октября — День памяти жертв политических репрессий. Он был учрежден в 1991 году, тогда же, когда был принят закон «О реабилитации жертв политических репрессий».

День политзаключенного есть в неофициальном календаре. И в нашей памяти.

Впервые День политзаключенного в Советском Союзе отметили 30 октября 1974 года. Идея принадлежала астрофизику-диссиденту Крониду Любарскому, находившемуся в то время в лагере. Ему удалось распространить свой замысел по другим тюрьмам и колониям, и в назначенное время заключенные нескольких мордовских и пермских лагерей зажгли свечи и объявили голодовку. Участники акции протестовали против статуса «уголовников» и требовали, чтобы их признали политзаключенными.

Они требовали всеобщей политической амнистии и отмены принудительного труда в колониях.

Тогда более сорока лет назад советская власть не признавала существования политических заключенных.

И сегодня российская власть — наследница советской власти — также не признает их существование. Тогда, сорок лет назад, было проще отличить политических от неполитических. Были статьи Уголовного кодекса, официально признанные политическими. Были колонии для политических — в Пермском крае и в Мордовии.

Сегодня все как тогда: политические заключенные есть. И их как бы нет.

Их еще не столько, сколько было в Советском Союзе.

И сидят они по уголовным статьям. И гораздо труднее распознать и доказать, что они — политические. Гораздо труднее доказать, что осуждены они не потому, что совершили те преступления, которые им вменяют, а потому что власть посчитала их своими врагами.

Вчера в Москве у Соловецкого камня в одиннадцатый раз состоялась акция «Возвращение имен», инициированная Международным обществом «Мемориал».

Вчера, как и каждый год, было очень много людей — несколько тысяч. Каждый, кто подходил к микрофону, называл имена и фамилии людей, расстрелянных в Москве в годы Большого террора. 80 лет назад этих людей допрашивали на Лубянке, в пяти шагах от Соловецкого камня. 80 лет назад их расстреливали где-то совсем недалеко от Соловецкого камня.

Я несколько раз была на акции «Возвращение имен». Мне кажется, что впервые в этом году люди, читая имена расстрелянных, называли и имена сегодняшних политзаключенных. И в первую очередь — имя Юрия Алексеевича Дмитриева. Он, без сомнения, был героем вчерашнего дня.

Юрий Дмитриев, который собрал Книги памяти жертв сталинского террора, расстрелянных в Карелии.

Юрий Дмитриев нашел урочище Сандармох и сделал там мемориальное кладбище.

Юрий Дмитриев, благодаря которому семьи жертв сталинского террора могут приехать и поклониться могилам своих близких. Сейчас Юрий Дмитриев в СИЗО Петрозаводска по безумному и несостоятельному обвинению. И сам факт того, что обычные люди, пришедшие на акцию «Возвращение имен», вспоминали о нем и просили о его освобождении, говорит о том, что в России сегодня очень много людей, которые верят в его невиновность.

Да, Юрий Дмитриев — глава карельского отделения общества «Мемориал» и его упоминание на этой акции вполне логично.

Но люди просили об освобождении и других политзаключенных — об Олеге Сенцове, Александре Кольченко, упоминали Кирилла Серебренникова, хотя он не признан политическим заключенным.

Вчера сразу несколько человек написали в социальных сетях, что «история прощения и покаяния, связанная с памятью и признанием жертв политических репрессий», могла бы стать национальной идеей для нашего общества. Могла бы, но не стала.

И сегодня в День политзаключенного и в День памяти жертв политических репрессий в Москве на проспекте имени академика Андрея Сахарова президент Владимир Путин и патриарх Кирилл откроют памятник жертвам политических репрессий.

Можно ли в стране, где власть не признает наличие политических заключенных и где происходят политические репрессии, открывать такой памятник?

Такой памятник должен быть. Во всяком случае, сама возможность его открытия дает нам надежду, что мы все-таки живем не в тоталитарном обществе. Ведь, согласитесь, в Советском Союзе такого памятника никогда бы не было.

Но мы должны называть имена современных политических заключенных и несправедливо осужденных все чаще и чаще. Мы должны требовать пересмотра их дел.

Требовать гуманизации судебной и тюремной системы. Будем говорить громче.

Пусть об этом громче говорят официальные правозащитники — Совет по правам человека при президенте(СПЧ) и уполномоченный по правам человека. Быть может, скоро наступит время, когда об этом говорить будет просто невозможно.

На начало сентября в списке «Мемориала» 120 политических заключенных. По оценкам того же «Мемориала», их реальное число выше в 2-3 раза.

У меня, как, впрочем, у каждого, кто занимался этой темой, свой список. Список тех политзаключенных, в чьей невиновности я не сомневаюсь.

Итак: Юрий Дмитриев, Олег Навальный, Алексей Пичугин, Олег Сенцов, Александр Кольченко , Станислав Клых, Николай Карпюк, Олег Навальный, Дмитрий Бученков, Владимир Лапыгин (77 лет!), Петр Парпулов, Геннадий Кравцов, Алексей Малобродский, Кирилл Серебренников.

Уверена: приговоры уже осужденных должны быть пересмотрены и должен состояться справедливый суд над еще не осужденными.

И тогда открытие памятника жертвам политических репрессий не станет очередной подменой в стране Подмен с большой буквы.